Чужие зеркала - Страница 21

– По-моему, пока у вас получается, – расслабился Сварог: она говорила правду, клаустонцы действительно живы и невредимы.

– Это только вопрос жесткой политики, – нахмурилась Домгаар. – Среди фагорцев много таких, кто не признает новую власть и не прочь ее свергнуть. Но если б не я и мои друзья, если б страной и флотом по-прежнему правил этот выскочка Михлест, ни один фагорец до Граматара бы не добрался…

В этом месте Сварог почел за лучшее промолчать.

– Вы правы, – не дождавшись ответной реплики, ухмыльнулась королева, – посреди океана имел место государственный переворот. Когда стало окончательно ясно, что король вот-вот загубит все дело, на которое было затрачено столько времени, сил и денег, группа здравомыслящих офицеров подавила панику среди пассажиров, отправила за борт наиболее верноподданных придворных и родственников короля и взяла власть в свои руки… А переворот возглавляла бывшая хранительница королевского архива, штурман эскадренного люгера по имени Домгаар. – Она очаровательно улыбнулась. – Вас не удивляет, что я так откровенно рассказываю вам об этом?

– Наверное, у вас есть причины, – осторожно ответил Сварог.

– И еще какие. Поэтому прибытие клаустонских… скажем так, переселенцев пришлось как нельзя кстати. Этот их дож Тольго производит впечатление честного и толкового правителя. Подчиняются ему беспрекословно… Не удивлюсь, если лет через пятьдесят наши отношения перерастут в отношения двух сильных и полноправных государств – если только я не упущу власть здесь, в Фагоре… – Она подперла кулачком подбородок и посмотрела прямо в глаза Сварогу. – Однако во время допросов его люди рассказали столько невероятных и, признаюсь, неправдоподобных вещей – о некоем священнике Свароге и его друзьях, которые ради спасения Клаустона в одиночку захватили гидернийский броненосец и провели его через все ужасы океана, к Граматару, а также о том, что означенный Сварог вот-вот прибудет к спасенным самолично, дабы принять от них корону, – в общем, я бы не поверила ни единому слову, если бы рассказы всех сорока двух не сходились даже в мелочах… – Она смотрела на Сварога откровенно оценивающе. – Значит, это правда?

– В какой-то степени, в какой-то степени, – скромно потупился Сварог. – Но вы же знаете, что память человеческая удивительным образом дополняет правду и приписывает реальным событиям вовсе уж нереальные объяснения…

– Знаю, – серьезно сказала королева. – Так и рождаются мифы. Взять хотя бы легенду о Терлеке-Горшечнике, слышали?

– Увы, ваше величество… – ответил он, откровенно любуясь ее величеством.

– В прошлом… то есть уже позапрошлом Цикле был такой народный фагорский герой – богатырь Терлек, простой гончар из городка Сварзилан. Лепил горшки и кувшины, а потом как-то сделал себе волшебный глиняный меч и в одиночку изрубил в капусту всю нечисть в округе – в частности, кровожадных и неуязвимых для обычного оружия Болотных Упырей, которые много лет взимали с Сварзилана дань в виде юных девственниц… Но мало кто знает, что на самом деле Болотным Упырем просто-напросто звали тамошнего мелкого барона, а Терлек-Горшечник никакой не горшечник, он был обычным бродягой, долгое время просидевшим в подвалах замка – именно что за воровство глины. Организовал побег, вместе с такими же ублюдками проник в баронскую опочивальню и чуть было барона не удавил, но вовремя был зарублен стражей. Обыкновенная история, по каким-то причинам обросшая всяческими подробностями и ставшая чуть ли не народным эпосом… Или легенда о Королевской Охоте. Или, скажем, миф о монахах-подземельцах… Красивая легенда. Говорят, что тысячу лет назад, перед последним приходом Тьмы на Граматар в каких-то пещерах на бисте нашла себе прибежище некая секта, поклонявшаяся небесным светилам, как богам, считавшая землю за ад, а подземелье принимавшее за укрытие от ада. Что-то вроде того, мол, что земля открыта всем грехам, ниспосылаемым злыми небесными богами, оттого все грешники так любят землю и ненавидят очищающую тишь и сумрачное благолепие подземелий, а под землю грешные взоры плохих богов проникнуть не могут… Ну и в таком роде…

Сварог внимал безмолвно. Ему показалось, что королева просто говорит первое, что придет ей на ум, – а сама в это время думает о чем-то неимоверно для нее важном. Принимает какое-то решение.

– …И была якобы у этих монахов такая машина – такая золотая фигура, поворачивающаяся на оси. Наверное, на ней гадали. Наверное, жрецы запускали золотую механику, а потом то ли по расположению фигур, то ли по теням на стенах пещеры, истолковывали волю богов… Хорошая сказка, но сколько народу тогда погибло, пытаясь найти эту кучу несуществующего золота!

Она пошевелилась и отвела взгляд, сказала проникновенно:

– Однако вы, капитан Сварог, действительно человек незаурядный. Кто вы такой, позвольте узнать?

Сварог пожал плечами.

– Боюсь, моя истинная история значительно проще и бледнее всего того, что обо мне рассказывают…

– М-да? – прищурилась Домгаар, глядя куда-то мимо Сварога. – А я вижу, вы обладаете некоторыми магическими способностями и владеете некими магическими предметами – весьма странными, мне незнакомыми… И некоторые из них вы получили помимо своей воли…

И только тут Сварог смекнул, что смотрит она на то место, где висит незримый и пугающий своей непонятностью «теннисный мячик», полученный им в дар от убиенного Соленого Клюва, но ничего спросить по этому поводу не успел.

– Позвольте узнать о цели вашего визита в Фагор? – поинтересовалась королева Домгаар. – Или, скажем иначе, о цели вашего визита на Граматар?