Чужие зеркала - Страница 78

– Я действительно хочу знать, Кана, в какие ножницы меня угораздило угодить. Честно говоря, я ожидал всего, любых препятствий на пути, но только не стать разменной фигурой в политической игре, к которой не имею ни малейшего касательства… По-моему, не один я так считаю.

И Сварог оглянулся на своих спутников – словно и впрямь ища у них поддержки.

– Я разделяю недоумение мастера капитана. Хотелось хотя бы знать, в какие интриги мы вляпались… словно в огонь провалились, – сказал Рошаль и щелкнул пальцами.

Стоп.

Стал бы охранитель делать что-то просто так, даже щелкать пальцами – ради одного только жеста? Да и еще это поэтическое сравнение с огнем. Не очень-то свойственная его речи экспрессия…

И Сварог без труда разгадал кодограмму. А что, молодец охранитель, правильно мыслит. Можно и нужно попробовать этот способ. Такая идея Сварогу в голову отчего-то не приходила…

– Хорошо, я отвечу тебе. – Кана тем временем устроилась на подлокотнике с максимальным комфортом: закинула ногу на ногу, одной рукой обхватила подголовник кресла, другой ласково водила стволом Сварогового шаура по его же скуле… извращенка хренова. – Не потому, что надеюсь вас переубедить, – просто хочу, чтоб вы знали правду… Мы не отказываемся от общего прошлого. Да, варги и дамурги когда-то жили одним Древом. Все тогда искренне верили в Цель, все дела и помыслы посвящали ее приближению… а потом произошел Разлом. Это случилось тысячу лет назад, когда окончилась неудачей последняя предыдущая попытка завладеть Ключом. Древо охватили разочарование и неверие. Те, кто сейчас называет себя дамургами – оставим им это имя, хотя они и недостойны его, – предали Цель, заболтали ее, превратили в набор трескучих фраз, единственное предназначение которых – заставить верить в необходимость Совета и в необходимость подчиняться ему.

По горячему вступлению Сварог понял, что не придется особо подхлестывать ее вопросами. Дай фанатику-проповеднику слушателя, и фонтан уже не заткнешь. Тем более Кана давно и не по своей воле молчала на любимую тему, а тут такой случай выговориться! И Сварога ее увлеченность устраивала как нельзя больше.

– То, что они сейчас называют Целью, совсем не та подлинная, истинная Цель, завещанная нам основателем-Дамургом. – Глаза Каны с каждым словом разгорались все ярче – как от непотушенного окурка заходится огнем сеновал. – Они выхолостили ее, украли у Цели стержень, гвоздь подменили болтовней…

– И в чем же единственно верное учение… точнее, единственно верная Цель? – подбросил Сварог в этот огонь дровишек.

Остальные в дружеский диалог не встревали. От охранителя, ясное дело, непродуманных высказываний ждать не приходилось, Чуба впервые столкнулась с закулисными политическими дрязгами людей и предпочитала рта пока не раскрывать… А Олес, изучивший командира за довольно длительное совместное странствие, должен понять, что мастер капитан ведет какую-то игру и неаккуратным вмешательством можно ее запросто сломать, – так что лучше помалкивать, вплоть до специального распоряжения.

– Ты не думал, что будет, если дамурги получат Ключ?! А, где тебе думать, ты же всего лишь бессловесный исполнитель поручений. Куда тебя пошлют – туда ты и пойдешь… («Эт-то вряд ли, – сказал сам себе Сварог… а потом вспомнил Гаудина: – Хотя…») Подумай, что было бы, когда б дамурги вошли в другой мир? Да все то же самое и было бы!

– Бесспорно, – поддакнул Сварог вслух.

– Вот! Ты начинаешь прозревать! Дамурги ничего не хотят менять, кроме места своего прозябания. Женщины будут рожать детей, которых они станут сортировать, как люди сортируют щенков: этого – в слуги, этого – в тагорты, женщин – в наложницы, а этого, самого удавшегося, так и быть, произведем в дамурги. И опять продолжится все та же возня за место в Совете. Они выдумают себе новую Цель, например, объявят, что найденный мир – это не искомый, не окончательный рай, а всего лишь промежуточная остановка. Если в том мире дамурги встретят людей, то отгородятся от них точно так же, или уничтожат большую – и лучшую! – часть, а оставшихся низведут до состояния варварства – чтобы можно было возвыситься над ними, упиваться собственным величием.

– А варги – что вы станете делать в новом мире? – Сварог успел вклинить вопрос в этот пламенный поток трибунной риторики, про себя подумав, что пора реализовывать идею Рошаля. – Ты не возражаешь, если я закурю?

На последний вопрос она только махнула рукой: ей было не до мелочей вроде дыма, ей было важно договорить:

– Мы стали бы воплощать в жизнь истинную Цель. Цель, ради которой каждый варг готов пожертвовать собой. Человек на материке давно выродился, он не развивается, он просто сотни, тысячи лет штампует себе подобных, а когда приходит время – с трудом перебирается на другой континент, воюет за место под солнцем, убивает и опять плодится. То же самое происходит и с обитателями островов. Мы застыли в одном неизменном состоянии. Человеку стала тесна его кожа, тесны его скудные возможности, он это чувствует, но думает, что ничего поделать не может. Поэтому и не делает. А если не делать, то мир не сдвинется с мертвой точки. Все так и будет повторяться, круг за кругом, цикл за циклом: погружения и подъемы материков, Атар – Граматар, поиски Ключа, походы тагортов…

Под пепельницу Сварог использовал кружку, вставленную в зажим на правой стене. Он стряхивал пепел часто, каждый раз наклоняясь к низко расположенному зажиму. Пусть Кана привыкнет к его наклонам, перестанет обращать на них внимание. Хотя, возможно, все предосторожности излишни – ишь как разошлась; чувствуется, оседлала любимого конька, пожалуй, и не заметит, если эксперимент по идее Рошаля начнется прямо у нее под носом…