Чужие зеркала - Страница 79

– Мир давно гниет, как вода непроточного пруда… Но надо менять не только и не столько мир, сколько самих людей. Я помню, что случилось в этом вашем Фагоре. И уверилась окончательно. Зависть, жажда власти, алчность – вот что такое сегодня человек. А мы… Вот ты сейчас управляешь тяжелой птицей и не знаешь, упадет она в следующий миг или нет. Ты в ее власти, ты ее раб. Ты можешь придумать самую быструю и самую непадающую птицу – но отними ее у тебя, отними пищу для птицы, которую ты назвал топливом, и ты вновь все тот же: маленький и беспомощный… Человек сам должен летать птицей, плавать рыбой, превращаться в любого зверя, как Чуба-Ху, и в любое дерево. Человек должен и, главное, я верю, может сравняться в возможностях с Таросом. Тарос и явился людям не как истукан, перед которым надо бить поклоны, а как ориентир – вроде маяков, по которым плавают человеческие корабли…

Наклонившись в очередной раз к пепельнице, Сварог зажег огонь на пальце и быстро поднес к листу на шее, под которым притаился гадский шип. Риск, конечно, был. Мы ж не изучали эту сволочную траву-мураву, мы ж не занимались военной ботаникой – вдруг да вопьется колючка, когда станет горячо. Но исходя из мысли, что жители плавучих островов обеих ориентаций подчиняют себе растения, как собак, а собакам свойственно бояться хозяйского гнева и не цапать без команды…

На всякий случай Сварог подносил огонь осторожно, неспешно. И лист с одного края отлип, испуганно свернулся. Прав оказался в своем предположении Рошаль – любая часть дерева боится огня. Островитянам удалось приручить природу, – но не переделать ее…

– Основатель-Дамург доказал нам в своем «Завещании потомкам», из которого остальные дамурги убрали все, что могло помешать их покою, оставили лишь общие фразы… Так вот, он доказал, что человек так же способен к внутреннему изменению, как и растения. Не надо держаться за полученную нами от предков данность, как за что-то непререкаемо лучшее. Если есть лучшее, значит, можно создать нечто, что будет лучше лучшего. Так говорил Дамург-основатель… И варги помнят об этом.

Кана не заметила манипуляций Сварога, увлеченно продолжала свою лекцию:

– Опыты по созданию людей-рыб были одной из проб на пути к новому человеку, проба отчасти неудачная, но никто и не ждал больших удач в начале пути.

Сварог снова нагнулся – теперь для того, чтобы затушить сигарету. И за это время успел зажечь огонь на пальце, поднеся его к травяной нашлепке на шее, а когда та, наконец, свернулась в трубочку и отлепилась, закатав в себя проклятый шип, выбросил в пепельницу эту опаленную купину (что в переводе с религиозного как раз и означает «сожженный куст»). Снова наклонился, пробормотал едва слышно:

– Черт, дымится, так и сгореть недолго…

Шепотом, словно продолжает ворчать на непотушенный окурок, произнес заклинание – и на месте содранного листа с колючкой появилось его иллюзорное замещение. Сварог выпрямился в кресле. Ну вот и все, теперь, испытывая огромное облегчение, близкое к оргазму, можно со всем нашим вниманием слушать разглагольствования о переконструировании человеков. Уж с остальными трудностями Сварог управится – на кураже-то… будем надеяться.

– Представь, каким станет мир, населенный богами? Что, не представить? То-то! Потому что никакого человеческого воображения не хватит представить себе этот совершено невиданный мир!

– А что же вам здесь, на Димерее, мешает создавать нового человека? – теперь уж спокойно, не боясь спугнуть, перебил Кану Сварог.

– Здесь? Когда дамурги следят за каждым нашим шагом? Когда они и в Океане, и на земле противостоят каждому нашему шагу? И если мы создадим нечто и это нечто попадет в руки дамургам, то оно тут же может превратиться в оружие против нас самих… К тому же, для серьезных исследований нам нужны лаборатории, расчеты, ресурсы, подопытные, а все это имеется только на материках – где приходится конфликтовать не только с дамургами, но и с невежественными людьми… Да и как что-то построить за земле, когда Димерею регулярно сотрясают катастрофы?!..

На это ответить было нечего. И Сварог с некотором ужасом понял, что разговор приближается к той стадии, когда, как говорят в народе одного чахлого мирка, должен «родиться милиционер». А молчания в кабине «ската» допускать было никак нельзя – необходимо было, чтобы беседа продолжала течь, плавно и размеренно, чтоб Кана, увлекшаяся болтовней, не стала бы вновь внимательной и сконцентрированной. Потому что зиккурат был уже близко. А Сварог еще не готов сделать ответный ход.

– Разумеется, у вас были свои интересы на материках, как я сразу не подумал, – сказал он первое, что пришло ему в голову. – В частности на Атаре, в частности в последний Цикл… А если не секрет, кто выполнял ваши задания на суше? Дамурги используют тагортов, а вы?

Он мельком оглянулся и незаметно подмигнул Рошалю. Уж тот сообразит, что означает этот знак, и уж как-нибудь даст понять Олесу, что капитан избавился от опасной занозы, а значит, князю не нужно ничего предпринимать: нужно просто ждать.

– У нас нет тагортов, – гордо вскинула голову Кана. – Мы, варги, сами отправлялись на материк, шли не по принуждению, а во имя истинной Цели.

– Кто бы сомневался… Но, насколько я понимаю, напряженные отношения между дамургами и варгами не могли миновать и сушу. И если агенты, ваши и дамургов, сталкивались, то происходили… ну, скажем так, недоразумения, верно?

– И что с того? – Конечно же, Кане тяжело было перестроиться с возвышенных тем на более приземленные.

– А не было ли у вас агентов в княжестве Гаэдаро? – поймал мысль Сварога Рошаль.